Его малыш
Автор: Noghaye4ka
Фэндом: SHINee, EXO - K/M (кроссовер)
Персонажи: Онью/Бэкхен
... Это конец… Его заразительный смех, блестящая улыбка, теплый взгляд, любимый голос, его придыхательное «хён»…ничто больше не повторится…никогда..как приговор… Какой уже день он не живет, а просто существует. Потеряться во времени, не замечая, что лист календаря так и остался на «…» в их квартире. Взгляд тускнеет изо дня в день, давно потеряна та привычная искра, которая зажигала надежды в сердцах многих, заставляя верить в лучшее, подбадривая и одновременно успокаивая, наряду с солнечной улыбкой. Она исчезла в ту ночь, когда он потерял своего «малыша»…Бэкхени…и снова открываются так и незажившие раны…и кровь адской волной отливает от сердца, сжигая вены.. Каждую ночь он переживает его потерю, снова, в который раз уже спазм душит горло, вырываясь из легких тяжелыми отчаянными всхлипами. Хочется вырвать сердце, которое каждый раз сжимается от бессилия и несправедливости судьбы, и медленно умереть, с облегчением наблюдая за его бесполезным биением…без него... Слез больше нет.. Он долго лежит в темноте, закрыв глаза, прогоняя в памяти все моменты с ним… Первая встреча, его злое «отвали», когда он просто хотел стереть кровь с разбитой губы, презирающий взгляд обжигающих глаз, первая прогулка, неуверенное прикосновение к его ладони, тот дождливый вечер, его дрожащее «люблю», вкус губ, прохлада кожи, его выпирающие ключицы, заставляющие терять рассудок, шелковистость волос, ведь так хочется еще раз ощутить их мягкость на своей груди.. утренние поцелуи, которые делали его день, и глаза, с оттенком теплого шоколада и мириадами крапинок надежды, которые навсегда потухли. Просто дарить счастье - он умел это лучше всего. Отдавать себя полностью их любви, ничего не требуя взамен, в этом и был Бён Бэкхён. Лишь присутствие Онью, и счастье почти осязаемо…
… Иногда его мучили кошмары, и тогда он требовал, чтоб Онью обнимал его, как можно крепче, не отпуская, защищая от холода, ведь он так этого боялся, еще с детства, с приюта, в котором постоянно были проблемы с отоплением. Его всегда преследовал этот холод, десятками стальных иголок проникающий под кожу, заставляя все заново пережить: смерть родителей, одиночество, долгие бессонные ночи… В первый раз его приступа кошмаров Онью не на шутку испугался: тело, бьющееся в ознобе, лоб, покрытый испариной, слипшиеся волосы, всхлипы, рвано вырывающиеся из груди, пальцы, судорожно вцепившиеся в простыни, его дрожащие бледные губы, шептавшие «чебаль».. всего лишь беззащитное дитя.. Только после того, как Онью хорошенько его встряхнул, и мягкий свет светильника упал на столь любимое лицо, являя встревоженные глаза, он как-то обмяк в его объятиях, продолжая всхлипывать, а потом крепко обнял его. «Никогда не отпускай меня»…
…С тех пор Онью никогда не оставлял его одного по ночам, хотя это было затруднительно, в связи с его графиком работы. Даже когда ему пришлось лететь во Францию, он взял его с собой, несмотря на его отказ и недовольство своего хёна, которому пришлось в срочном порядке оформлять Бэкхени в список стаффа. Онью никогда не забудет эти три волшебных дня в Париже. Он всегда будет вспоминать с какой, по-детски изумленной, мордашкой он фотографировал всех и все: голубей, уличные кафешки, пожилые пар, маленьких детей, пруд, здания, деревья и, конечно же, самого Онью. Он никогда не забудет тепло его ладошки, когда они гуляли по набережной Сены, которые он от холода засовывал в карман его куртки. Ему не забыть ту удивительную ночь, когда он сам признался ему в любви, а Бэкхени просто принял это, как само собой разумеющееся. То утро, когда его малыш, желая сделать ему приятное, сам приготовил ему завтрак, правда, у него все же подгорела яичница, но это не меняло сути дела…
…После их поездки Онью решил подарить ему хороший фотоаппарат. Весь последующий день он везде носился с этим фотиком, щелкая без разбору все в их квартире: его любимую кружку, диван в гостиной, небрежно скинутую куртку, браслет, подаренный Онью, вид из окна… Не спасся от объектива и его лучший друг Пак Чанёль. Потом он с детским восторгом показывал сделанные им самим фотографии, выбирая, что лучше распечатать и повесить на стену. Онью только обещал ему купить рамки для этих фотографий…
…В гостиной их квартиры стоял старый рояль, на котором сам Онью когда-то учился играть, Бэкхени очень любил этот инструмент, а еще ему нравилось петь… Его голос в слиянии с приятным тембром Онью звучал просто изумительно. Его радости не было предела, когда Онью садился за рояль, а он пел… Новая композиция из альбома Shinee очень пришлась ему по душе, и он постоянно напевал ее… Онью нравилось, как звучит эта песня из его уст…Quasimoda.. ему самому нравилась эта баллада о несчастной любви…
…Через неделю менеджер объявляет группе, что завтра они должны выступить в Японии в рамках своего промоушена «Люцифер». Онью не хочет оставлять Бэкхени одного… Ему тревожно, он боится повторения кошмаров. И ночевка Бэкхени в общежитии стажеров СМ с Чанелем его не радует. Но нужно уже вылетать, а его хён не успеет уже так оперативно все подготовить, поэтому он с прощальным объятием садится в машину, долго глядя в заднее стекло автомобиля, провожая взглядом одиноко стоящую фигуру любимого человека, который, не переставая, махал ему рукой до тех пор, пока машина не свернула за угол.
Лишь доехав до гостиницы в Токио и позвонив Бэкхени, он успокаивается. Всю ночь они вдвоем не смыкают глаз, разговаривая по телефону под мелодичный храп Чанеля. И только под утро он понимает, что Бэкхен все-таки заснул, услышав сопения в трубку, он улыбается, представляя его сонного… Ночь прошла, он спокоен - его малышу не будут сниться кошмары. Онью встречает солнце с баночкой своего любимого напитка, заботливо положенной Бэкхеном, сладко потягиваясь, он идет будить остальных участников группы…
В 19:00 начинается концерт. Они выступают десятыми. В гримерке шум, гам, везде снует стафф-команда, недовольный голос Дивы, которому не нравится, как ему подвели глаза, безумный ржач Джонгхена, опять рассказывающего один и тот же анекдот, кудахтающий над лодыжкой Тэ, Минхо. Это все за кадром. Его мысли занимает лишь телефон, который он нервно сжимает в руке, периодически проверяя. И вот долгожданная вибрация. Сообщение... с пожеланием удачи от него. Счастливая улыбка освещает его лицо. Онью быстро набирает короткое «люблю» и вскакивает с места, собирает всю группу, ободряющая улыбка Тэ, и объявляют их выход…
Как обычно зал рукоплещет.. парни выложились на все сто… мокрые, вспотевшие они исчезают со сцены под ошеломительные визги фанаток. Концерт продолжается, впереди еще финальное выступление со всеми участниками корейской волны. Онью решает позвонить своему Бэкхени… странно… никто не берет, а ведь он обещал не выпускать телефон из рук. Где-то в глубине сердца гулким эхом отзывается тревога, но Онью предпочитает не придавать этому значения и снова набирает... И вот…наконец–то берут трубку.
-Бэкхени? Ну наконец-то, я уж было волн…
-Алло, - совершенно незнакомый женский голос.
Сердце ухает куда-то вниз, сразу же начинают дрожать пальцы и голос:
-Где Бэкхен?!
-Здравствуйте, это городская сеульская больница… примите наши соболезнования…
Неверие, ударной волной сбивает здравые мысли, спазм, тугим обручем сковывает легкие, не давая возможности дышать…Он медленно сползает по стенке и оседает на пол. Тишина, гулкий звон отражается в барабанных перепонках… неверие… этого не может быть… ведь он только десятью минутами ранее получил от него смс… он жив…это все случилось с другим парнем по имени Бэкхен, а его малыш просто потерял телефон… не может быть… это не про его Бэкхени… но когда она начинает рассказывать, что было обнаружено при нем, слезы застилают глаза, горестный рев вырывается прямо из сердца, разрывая грудную клетку в клочья… это были подаренные им еще в Париже часы… Он прилагается затылком к стене и начинает рыдать... горько…отчаянно… полностью лишая себя голоса, вырывая из себя чувства, терзая душу, не желавшую принимать происходящее, не желавшую отпускать любовь…
Первым странную позу лидера замечает Кибом. Подлетев к Онью, он пытается понять… и сквозь рыдания слышит от него только «мой бедный малыш»… С безумными глазами Онью отбирает у него свой телефон, который Ки поднял с пола. Судорожно ищет в списках номер своего хёна и звонит ему.
-Х.. ххён..
-Онью? Ты плачешь? Что-то случилось?
-Х..ххён мой Бэкх..хени в больнице… мой Бэкхени в боль..ольнице.. х..хён забери его оттуда… он боится холода..ты .. толь..ко забери его оттуда..у него опять будут кошмары…
-Онью, успокойся, малыш… хён все сделает..держись..
...Им долго не хотели отдавать тело Бэкхена. Но благодаря связям, его хёну все-таки удалось это сделать… похороны… все, как в тумане… от столь любимого человека остался лишь пепел… Онью замыкается в себе и уходит от реальности. Весь последующий день он тупо лежит в кровати, сжимая в руках толстовку Бэкхени, вдыхая его запах, вспоминая, истязая себя… больше ничего не повторится… и слез больше нет…
..Время течет, ускользая сквозь пальцы реальности… Участники Shinee уже всерьез беспокоятся о его здоровье, менеджер бьет тревогу. Ничего не осталось от прежнего Онью.. Его нет.. нет того, кто любил Бэкхёна.. нет Бэкхени… Он исчез… Да, осталась только тень от некогда жизнерадостного человека.. люди тоже потухают, как рождественские свечи... Он один из последних покидает агентство и самым первым пересекает его порог. Пытается угробить себя в работе… новый альбом... новый промоушен..не получается…
…Верхушка наконец решает дать ему отдых. Он принимает это с равнодушной улыбкой, просто уходит и пропадает…исчезает из этого мира на некоторое время. Ему это просто необходимо… Чеджу – идеальное место для реабилитации истерзанной души… Поездка в Париж… чувство несправедливости и отчаянного одиночества..бессонные ночи..доза виски перед сном, чтобы забыться… выпасть из гребаной реальности..уйти к нему… встретиться..обнять..назвать его еще раз «малыш», а в ответ просто услышать «хён».. так просто.. никогда не повторится…
…Возвращение… Звонок в дверь глубокой ночью..Чанёль.. Как давно он уже не видел этого рыженького паренька, который протягивал ему сверток.
-Это вещи.., - имя застревает где-то в горле, так и не смея звучать, - мне отдали в больнице..
-Может зайдешь? - так спокойно..
- Нннет, - взгляд в сторону, быстрые моргания, блеск слез, - я должен идти.. у меня там…
На часах давно за полночь, а сверток по-прежнему лежит на столе. Уже любимое виски горькой гадостью обжигает привыкшее горло, тихое шуршание…и выпавшая фотография.. его.. Онью.. а казалось, что слез уже нет..